В гостях у Александра Сергеевича

Тот, кто следит за «Литературной одиссеей» «Классного журнала», знает, что Мите и Кате Серовым с помощью волшебного льва Корнея Чуковского уже удалось встретиться с тремя знаменитыми писателями — с самим Корнеем Ивановичем, с Иваном Сергеевичем Тургеневым и Борисом Владимировичем Заходером. Ну и конечно, в год 220-летия Пушкина как не встретиться с Александром Сергеевичем?! Митя и Катя с самого начала планировали встречу со светилом русской поэзии, однако всё время её откладывали — а вдруг светило… обожжёт? Но теперь, когда 2019 год на исходе, выбора у них не осталось!

— Интересно, — рассуждал Митя, изучая в Интернете пушкинские места, — куда нас забросит, когда мы скажем заветную фразу? С Пушкиным связаны три дворянские усадьбы. Михайловское под Псковом, имение его матери Надежды Осиповны — именно там он отбывал ссылку с лета 1824 года по сентябрь 1826-го. Захарово, недалеко от Москвы, где он гостил у бабушки Марии Алексеевны. И Болдино под Нижним Новгородом — имение отца, Сергея Львовича, которое принадлежало роду Пушкиных с конца XVI века и куда он приезжал три раза.

— А я как раз этапы его творчества изучаю, — сказала Катя, оторвавшись от книги Юрия Лотмана «Пушкин». — О Захарове он часто вспоминал. Но это имение связано только с его детством, там не было написано никаких произведений.

— В Михайловском он написал «Деревню», «Я помню чудное мгновенье…» и ещё более ста стихотворений, поэму «Граф Нулин», драму «Борис Годунов», основную часть романа в стихах «Евгений Онегин».

^{_{Виктор Попков. «Осенние дожди. Пушкин». 1974 г.}}

— В Болдино Пушкин впервые приехал 3 сентября 1830 года, чтобы вступить во владение соседней деревней Кистенёво. Это был подарок отца по случаю предстоящей женитьбы на Наталье Гончаровой.

^{_{Леонард Гусев. «Зимний день в Петербурге». 1999 г.}}

— Тот приезд в Болдино стал для него одним из самых значимых в жизни! Помнишь знаменитое выражение — Болдинская осень? Так литературоведы назвали потом три месяца, проведённые здесь поэтом. Он тогда очень много всего написал: около тридцати стихотворений, «Повести Белкина», поэму «Домик в Коломне», пьесы «Каменный гость», «Моцарт и Сальери», «Пир во время чумы», «Скупой рыцарь», «Сказку о попе и о работнике его Балде» и две заключительные главы «Евгения Онегина»!

— В октябре 1833 года, в конце поездки по Уралу и Поволжью, где он собирал материалы о восстании Пугачёва, Пушкин приехал в Болдино ещё раз — уже специально, чтобы поработать. Очень уж ему запомнилась первая Болдинская осень! Теперь он пробыл здесь полтора месяца и снова много успел: написал несколько стихотворений, в том числе знаменитую «Осень» — «Унылая пора! Очей очарованье!», поэмы «Медный всадник» и «Анджело», повесть «Пиковая дама», закончил «Историю Пугачёва» и сочинил сразу две сказки — «Сказку о мёртвой царевне и о семи богатырях» и «Сказку о рыбаке и рыбке»!

 

— Ну а в третий раз Пушкин посетил Болдино ещё через год, осенью 1834-го, и пробыл тут три недели. Написал за это время «Сказку о золотом петушке» и подготовил к изданию две сказки, написанные годом раньше.

 

— Ну и как думаешь, Митя, куда нас забросит?!

— Хм… Я, кстати, сейчас как раз на сайте музея-заповедника «Болдино». Тут есть что посмотреть! Вот, например, усадьба, где Пушкин жил.

— А вот его рабочий кабинет.

— Да там целая виртуальная экскурсия есть!

…Через полчаса Митя и Катя уже точно знали, что хотят побывать именно в Болдине. Они заперли дверь в детскую и, взявшись за руки, произнесли:

— Литература это чудо! Скорей умчи ты нас отсюда! Александр Сергеевич Пушкин!

Конная прогулка

И ребята сразу же очутились в Болдине! Прямо перед тем самым домом с золотисто-жёлтым фасадом и зелёной крышей, который они уже видели на сайте музея-заповедника. А рядом стоял весёлый голубоглазый бородач в цилиндре и пальто. И он им… подмигнул!

— Здравствуйте, — сказал Митя, отчего-то стесняясь. — А как нам найти Александра Сергеевича Пушкина?

Незнакомец улыбнулся.

— Что ж, Митя и Катя, вы великого пиита не узнали?

— Ой… Александр Сергеевич?! — Катя слегка покраснела. — С бородой так непривычно…

— Да, меня теперь мужики дядюшкой зовут! — засмеялся Пушкин. — Давно хотел бороду отрастить. Как вам, кстати?

— Ну, не знаю, — заколебалась Катя.

— А вам детский поэт Борис Заходер привет передавал! — выпалил Митя, чтобы потом не забыть. (Об этом привете читайте в выпуске «Литературной одиссеи» о встрече с Заходером — прим. «Классного журнала».)

— Спасибо за привет, мы с Борисом родные души, — улыбнулся Пушкин.— И как мне сообщил волшебный лев Чуковского, у нас всего час, верно?

Митя и Катя закивали.

— Давайте я вам окрестности покажу, я в это время всегда конную прогулку совершаю. Вы же верхом умеете?

Не зря, оказывается, ребята посещали секцию конной езды! Конюх Михей привёл для них двух пегих лошадей, а Пушкин легко запрыгнул на своего гнедого коня — и три всадника, выехав за ворота, оказались в селе Болдино. Сразу за селом открывался потрясающий вид. Холмы и необъятная даль! Дух захватило от ощущения простора. Дали уходили к самому горизонту. Холмы плавно перетекали в равнину и опять то полого, то круто вздымались над ней, создавая ощущение какой-то сказочности и волшебства. 

— Знаете, — обернувшись к ним, прокричал Пушкин, — мне эти холмистые просторы с первых дней чем-то напомнили Крым. Вы бывали там?

— Да! В прошлом году, с родителями. И вправду похоже! — прозвенел в ответ голос Кати.

— Мне кажется, я только сейчас понял, что значит выражение «купол неба», — сказал Митя, поравнявшись с сестрой. —  Я представил, что чувствует здесь он (Митя еле заметно кивнул в сторону Пушкина) когда остается наедине с этим небом. Может быть, оттуда и приходят слова и рифмы, которые он часами подыскивал бы где-то в другом месте…

— Чувствуете, какая свобода?! — Пушкин притормозил и вдохнул полной грудью. — Вот прямо сейчас в голову пришла строка… На свете счастья нет, но есть покой и воля!.. Надо будет стих на эту тему написать. Вот тут воля и покой ощущаются как нигде. Понимаете, почему я хотел вам это показать?

— Вам из-за этих просторов так в Болдине нравится? — спросила Катя. — Именно поэтому тут хорошо пишется?

— В том числе и поэтому, — улыбнулся Александр Сергеевич.

— А ещё почему? — дотошно уточнил Митя.

Пушкин секунд десять молчал и внимательно смотрел на ребят, словно раздумывая, как ответить. Коротко или длинно? Серьёзно или пошутить?

— Знаете, жизнь в Санкт-Петербурге очень суетная: обязательства, светские рауты и тому подобное. Там трудно уединиться. Я спал и видел, как бы оказаться снова в Болдине, запереться и сочинять в своё удовольствие! Как тогда, в мой первый приезд.

— Снова в Болдине… — повторила Катя. — Значит, сейчас 1833 год?

— Ах да, я же не сказал, — улыбнулся Пушкин. — Да, сейчас 1833-й. Мы с Натальей Николаевной уже два года как женаты, и у нас уже двое детей. Маше почти полтора года, а три месяца назад Саша родился. Давайте завернём вон в ту рощицу, там родник с самой вкусной водой, которую я когда-либо в жизни пил, — хочу, чтобы вы попробовали. И сразу обратно поскачем.

Вода в роднике и правда оказалась потрясающе вкусной. Сладковатой, чуть прохладной. Дети и поэт пили её прямо из ладоней — и всё напиться не могли…

Возвращались назад мимо каменной церкви Успения Божией Матери, построенной ещё дедом Александра Сергеевича, Львом Александровичем Пушкиным.

Рядом с церковью был пруд. Обогнув его, троица въехала в центральные ворота усадьбы и подъехала к дому. Чуть в стороне, справа, под раскидистыми ивами темнело зеркало ещё одного пруда. Ниже, за плотиной, виднелся и третий — пруды были расположены один ниже другого, каскадом.

Сразу за барским домом располагалась конюшня, куда Михей увёл лошадей, когда Пушкин и дети спешились. На другой стороне двора была людская, там жила прислуга.

Неподалёку стояла банька, а на самом берегу пруда, вблизи дома — барская кухня. С плотины между банькой и кухней была видна беседка, приютившаяся на берегу нижнего пруда. К ней они и подошли.

Митя сразу полез на ствол пологой ивы, которая росла рядом, а Катя зашла в беседку.

— Вы, наверное, тут стихи пишете? — спросила она.

— Да нет, — засмеялся Пушкин, — обычно в кабинете. Я вам всё сейчас покажу.

Стальное перо из Франции

Войдя в господский дом, дети попали в прихожую. Сразу за ней располагалась лакейская. На сундуке дремал слуга.

— Принеси-ка нам чаю в кабинет, Тимошка, — окликнув его, распорядился Пушкин.

И распахнул двери в просторное зальце (так в те годы называли залы для приёма гостей в небольших усадебных домах).

— Вы пока тут осмотритесь, ребятки, а я сейчас вернусь, — сказал поэт и был таков.

— Хорошо бы, конечно, было увидеть Александра Сергеевича без бороды, — призналась брату Катя, — в привычном нам виде.

Митя в этот момент изучал секретер у дальней стены зальца — его заинтересовало генеалогическое древо рода Пушкиных, которое лежало на откинутой крышке.

Катя посмотрелась в зеркало и присела на диванчик у стола, на котором лежали рисунки, явно сделанные самим поэтом.

И тут в зальце вошёл Александр Сергеевич... Уже без бороды!

— Решил всё же сбрить, специально для вас, — пояснил он, — А то ведь останусь у вас в памяти бородачом, а это для меня не характерно!

— Я как раз Мите говорила об этом, — призналась Катя.

— Выходит, я прочитал ваши мысли! — улыбнулся поэт.

— Просторное помещение, — деловито заметил Митя. — Вы, наверное, тут балы устраиваете?

— Да какие ж в Болдине балы! Гостей у меня не бывает, но тут мне накрывают обедать.

— А что вам готовят на обед? — поинтересовалась Катя.

— Обычно печёный картофель или грешневую кашу. А иногда ещё ботвинью и варенец.

— Как-то скромно, — удивился Митя.

— Да я ж не обедать сюда приехал, — засмеялся Пушкин. — Мне это всё вообще не важно… Пойдёмте в кабинет!

Кабинет находился сразу за зальцем. Здесь было довольно просторно, и ничего лишнего: книжная полка, под ней стол на котором царил рабочий беспорядок, рядом диван. В противоположном углу, под окнами, ещё один небольшой диванчик с придвинутым к нему столом. В простенке между окнами — напольные часы в высоком деревянном футляре.

— Вот тут я и сплю, и работаю, — пояснил Пушкин. — С утра пью кофий, а потом лежу на диване и пишу часов до трёх. Присаживайтесь, тут и поговорим!

— А как же остальные комнаты? — удивился Митя. — Мы ещё когда изучали ваш дом на сайте музея-заповедника…

— Дальше ни слова! — неожиданно резко оборвал мальчика Александр Сергеевич. — Вы не должны рассказывать о будущем. Мне, конечно, очень интересно, что такое сайт, а также кто у вас в будущем считается самым великим поэтом, но любые такие знания — под запретом. Запомните, и не допускайте больше этой ошибки!.. Ну а другие комнаты смотреть и смысла нет. Уж не знаю, что там в будущем в них находится, а сейчас они пустуют. Усадьба-то фактически нежилая! Вот только печь для меня Тимошка и топит.

Успевший к этому моменту разогреть самовар слуга принёс крыжовенное варенье, чашки, быстро разлил чай и удалился.

— Ну, ребятки, спрашивайте, — сказал Пушкин, отхлебнув чаю. — У нас минут двадцать осталось.

Митя сразу достал блокнот, а Катя, что-то заметив на столе, явно удивилась.

— Стальное перо, Александр Сергеевич!

— И что же такого?

— Мы думали, вы гусиными пишете!

— Так я и гусиным пишу! А это стальное перо мой друг Сергей Соболевский недавно привёз мне из Франции. Я им целиком всего «Медного всадника» тут написал. Пишу и стальным, и гусиным, чтобы быть разностороннее! — засмеялся Пушкин.

— Кстати, о «Медном всаднике», — подхватил Митя, найдя в блокноте подходящий вопрос. — Как так вышло, что вы в Болдине написали аж три произведения об оживших статуях?

— Как это три? — удивился Пушкин. — «Медный всадник» да «Каменный гость» — получается два. Хотя, конечно, была у меня мысль…

— Молчи, Митя! — зашипела Катя брату на ухо. — Он же сказку о Золотом Петушке ещё не сочинил…

— О чём это вы шепчетесь? — насторожился поэт.

— Ну, я Мите сказала, что история про ожившую статую вообще часто встречается в произведениях европейских писателей, — не растерялась Катя. — У вашего любимого Проспера Мериме есть, например, новелла «Венера Илльская»… В общем, вопрос не самый удачный.

— Давайте тогда удачные! — озорно сверкнул глазами Александр Сергеевич. — Да что-нибудь сложное, с подковыркой!

— А вот я слышала, — решилась Катя, — что сюжеты для «Сказки о мёртвой царевне и о семи богатырях» и для «Сказки о рыбаке и рыбке» вы у братьев Гримм позаимствовали. Это правда?

— Да что уж тут сложного! — захохотал Пушкин. — Конечно! Мне моя бабушка Мария Алексеевна братьев Гримм ещё в детстве пересказала, причём по-французски. У них и взял.

— А разве это не плагиат? — Митя решил реабилитироваться с помощью бесстрашного вопроса.

— Вы, ребятки, поймите: сам по себе сюжет мало что значит, — улыбнулся Пушкин. — Главное — это образы, звучание, волшебство! От сюжета это не зависит. Да и сюжетов-то в нашем мире не так уж много! Проспер Мериме свою Венеру тоже не из головы взял. Так что давайте что-нибудь позаковыристее!

— Да, любопытно, — задумчиво сказала Катя. — Вот вроде придумаешь историю, и кажется, что вся ценность её — именно в событиях. А получается, вовсе и не так…

— Ну, хорошо, вот вам вопрос, — опять пошёл в бой Митя. — Вы первый начали писать «простым языком». Ну, на котором мы с вами разговариваем. До вас авторы писали тяжеловесно и для простых людей непонятно. А вот почему именно вы? Я давно об этом думаю, ещё с первого класса.

— Да потому что я гений! — Пушкин звонко расхохотался. Вопрос Мити явно показался ему и забавным, и приятным. — Ну а если серьёзно, то кто ж его знает. Творчество это такая вещь, что вроде бы зависит от человека, а вроде бы и нет… «И Бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, исполнись волею моей, и, обходя моря и земли, глаголом жги сердца людей»! Знаете ведь, наверно, эти строчки?

— Конечно, знаем! — воскликнула Катя.

— Ну вот, — кивнул Пушкин, — получается, у меня ответ на такой вопрос ещё в 1826 году заготовлен был! А вот у нас с вами всего лишь десять минут осталось.

«Великий Пушкин, маленькое дитя…»

— Александр Сергеевич, — начала Катя, — у вас характер такой ребячливый, да и с детьми вы на одной волне. Я читала, вы Павлушу, сына Петра Вяземского, в карты играть научили. А ещё английскому боксу. Его даже на детские праздники перестали приглашать, вечно он кому-то нос расквашивал.

Пушкин снова весело засмеялся.

— Да, у Павлуши отличный удар! Вот бы меня кто в детстве тоже боксу научил, уж я бы повеселился. А в чём вопрос?

— Можно ли так сказать, что вы в душе ребёнок? И что именно с этим связан ваш талант? — прямо спросил Митя.

Пушкин посмотрел на него с интересом.

— Когда-то мой друг Дельвиг, ныне уже покойный, — сказал он, чуть помолчав, и взгляд его впервые погрустнел, — написал мне в Михайловское письмо, начинавшееся со слов: «Великий Пушкин, маленькое дитя!»... 

^{_{Барон Антон Антонович Дельвиг (1798—1831) — русский поэт, издатель и лучший друг Пушкина. Они познакомились в Царскосельском лицее, куда оба поступили в 1811 году.}}

— Возможно, он был и прав. Поэт должен оставаться в душе ребёнком. Без ребячливости он как голый сюжет без внутреннего волшебства. А ведь внутреннее волшебство с взрослением, увы, обычно уходит, уступая место рутине и косности. Вы же Евангелие читали?

— Ну, так… — уклончиво ответила Катя. — В школе сейчас это тоже преподают.

— Так вот там есть слова: «Будьте как дети». Именно у детей есть целостность ума, сердца и воли. А двоедушие, лукавство, лицемерие — приходят позже. Лишая фантазии и парадоксальности, способности видеть скрытые взаимосвязи. А значит, лишая и возможности создавать волшебные миры… Не зря ведь добрый лев именно вам, детям, сообщил способ перемещаться во времени! И я уверен — все, с кем вы встречались, были в душе детьми. Разве не так?

— Да, пожалуй, так… — протянула Катя. — Как же не хочется с вами расставаться, Александр Сергеевич!

— И взрослеть теперь, после ваших слов, не хочется, — добавил Митя.

— Но и то, и другое — неизбежно, — улыбнулся Пушкин. — Это с одной стороны. А с другой стороны — я ведь всегда буду с вами! Да и взрослеть по-настоящему вам совсем не обязательно. Просто помните, о чём я вам сказал.

— Получается, быть по-настоящему взрослым — плохо? — озадаченно спросила Катя.

— Ну почему плохо? Вовсе нет! — живо откликнулся Пушкин. — Просто у каждого из нас своя задача. Например, как в пистолете. Есть ствол, есть порох, есть пуля. Порох без ствола, который его ограничивает, это бесполезный пшик — именно ствол позволяет создать давление, которое заставляет вылетать пулю. Я ведь знаю, как всё будет. Просто именно это я никак не могу изменить. А вот был бы взрослым, смог бы. Но тогда я бы вряд ли написал свои произведения.

Митя и Катя ошарашенно молчали. Им ведь не раз приходила мысль рассказать про 1837 год… Но нет, запрет насчёт будущего они, увы, никак не могли нарушить. А Пушкин, казалось, словно тут же и забыл о том, что только что произнёс.

— Кстати, друзья мои, осталась минута! Интересно, что вы видите, когда перемещаетесь?

— Ну, вы сейчас рассыплетесь на сиреневые точки, — сообщил Митя.

— Так-так. А для меня, наверное, вы рассыплетесь! — рассмеялся Пушкин.— Это, конечно, с какой стороны смотреть… Кстати, уже почти 5 часов вечера. Как только вы рассыплетесь, пойду приму ванну, уж так у меня тут заведено. Ну, пока, ребятки. Вот, держите на память!

Пушкин протянул им стальное перо.

 

— А как же вы? — спросила Катя.

— Я пока гусиным попишу! — улыбнулся поэт… и рассыпался на сиреневые точки.

Назад в будущее

Митя и Катя вновь оказались в своей комнате. В дверь настойчиво стучали.

— Что это вы так долго не открываете? — спросила, заходя, мама.

— Да мы с Пушкиным встречались! — честно ответил Митя.

Папа, заметив книгу Юрия Лотмана о Пушкине и сайт дома-музея «Болдино» на экране компьютера, весело улыбнулся.

— А мы хотели с вами во что-нибудь поиграть! Вы во что хотите?

— Давайте в карты! — решительно сказала Катя.

— Но ты же никогда их не любила? — удивилась мама.

— А теперь вот люблю!

Митя разжал руку и посмотрел на стальное перо Александра Сергеевича Пушкина…

— Надо бы нам чернил купить, — сказал он с загадочной улыбкой.

Конкурс!

Ответьте на любой из двух вопросов, заполнив анкету по ссылке. Авторы пяти самых интересных и развёрнутых ответов получат книги от издательства «Настя и Никита»!

1. С кем из знаменитых российских писателей и поэтов вы хотели бы встретиться в следующих сериях литературного путешествия Мити и Кати? Почему?

2. Какие произведения Пушкина вы любите больше всего? Расскажите почему!

«Классный журнал» благодарит за помощь в подготовке материала музей-заповедник «Болдино» и лично заместителя директора музея по научно-экспозиционной работе Тамару Николаевну Кезину, «Новую школу литературы» Павла Суркова и детского писателя и учёного Юрия Нечипоренко, автора книги «Плыви, силач!», посвящённой молодым годам Пушкина.

Смотрите также программу «Классного журнала» на канале «МедиаМетрикс», гостем которой стал упомянутый Юрий Нечипоренко. Программа была посвящена Пушкину, Гоголю и другим великим русским писателям и тому, чем они могут быть интересны современным детям.

Проекту «Литературная одиссея» и Пушкину была целиком посвящена и программа, гостем которой был культуролог, продюсер, писатель, создатель «Новой школы литературы» Павел Сурков.